Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин
- Категория: Книги / Боевики
- Автор: Роман Канушкин
- Страниц: 96
- Добавлено: 2019-05-09 22:48:34
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин» бесплатно полную версию:У Игната Воронова было два прозвища. Первое — детское, школьное, Ворон. Но он попал на кровавую чеченскую войну — и Ворон стал смертоносным Стилетом, потому что свист рассекающего воздух ножа был последним, что слышали в жизни его враги.Он вернулся с войны — и попал на войну другую.В этой войне враг продумал все, кроме одного — забыл, что ему противостоит Мастер.Мастер игры со смертью сделал свой первый ход — и колесики гениального преступного механизма закрутились в обратную сторону.Когда враг понял, с кем он схлестнулся, было уже поздно…
Ночь Стилета-2 - Роман Канушкин читать онлайн бесплатно
Июньское утро — звенящая прозрачность в преломлении солнечных лучей.
Небольшой поселок с двумя десятками красивых домов в стиле нового русского ампира располагался на живописной лужайке в обрамлении вековых сосен и елей, уносящихся ракетами в синеву подмосковного неба. Лужайка была широкой и чуть вытянутой, представляя собой не правильный эллипс; весь поселок пересекали всего две улицы — дорожки, пересыпанные гравием. Словно голубые глазки, по обеим сторонам поселка отражали небо два водоема. Один носил название Песчаного озера — из-за небольшого естественного песчаного пляжика, делающего очень удобными подступы к воде; второй назывался Графским прудом. Он был затянут ковром из лилий и кувшинок, и здесь можно было ловить довольно крупных карасей. Так уж повелось, что Графский пруд остался для рыбной ловли и ночных посиделок, а купание, загар и все дневные развлечения доставались чистому Песчаному озеру.
Имелась в поселке еще одна достопримечательность, доставшаяся обитателям от прежних хозяев, — графская аллея. Изумительной красы сосновая аллея, как это было почти во всех подмосковных дворянских имениях, вела от хозяйской усадьбы к тенистому пруду. Сейчас от усадьбы имения Гольяновых не осталось и камешка — лишь только пруд и аллея, когда-то пару веков кряду наблюдавшие за графскими забавами, а ныне ставшие пристанищем для новых романтических волнений. Прежние хозяева жили здесь с петровских времен, служили отечеству, растили сыновей для государевой службы, выдавали замуж дочерей, из-за которых сразилось на дуэлях не одно поколение русских мужчин той, иной породы, готовых драться до смерти из-за женщин, карточных долгов и во имя чести. Так уж вышло, что род Гольяновых всегда состоял на тайной государевой службе, дав немало искусных дипломатов и высших политических чинов, пока не пришел яростный и страшный 1918 год от Рождества Христова — в это лихолетье все и закончилось. Славный род Гольяновых разбросано по поверхности Земли. Они служили иным отечествам — дипломатами и официантами, магнатами и бродячими актерами. Их имение стало государственной собственностью, пока благополучно не обрело нынешних владельцев.
Дом, который нас интересует, располагался по соседству с Графским прудом и был построен из модного в нынешние времена красного кирпича. Он являл собой причудливую смесь из разных стилей, был украшен башенками, эркерами, отдельным флигельком, где находились кабинет и библиотека хозяина, и огромным полукруглым окном почти во всю стену фасадной части третьего этажа. Замок не замок, особняк не особняк, эта стилевая разноголосица, совмещение псевдостарины с ультрасовременностью, собственно говоря, и являлись сутью нового русского ампира. При всем нагромождении нелепостей дом смотрелся на удивление гармоничным. И конечно, сногсшибательно дорогим. Не все дома в поселке были такими. Хотя люди, жившие здесь, явно не относились к категории малообеспеченных.
Место, конечно, было чудное. Жители поселка знали друг друга уже много лет и являлись добрыми соседями. Свой поселок они называли Гольяново, по имени прежних обитателей, и их весьма устраивала некоторая возможная путаница с названием одноименного района Москвы.
Это были дачи. Когда-то — государственные дачи. Только дачи особого рода. Здесь воистину было великолепно. В любой сезон. Святочные дни, Рождество и Новый год, гадания, колядки по домам соседей, огромная новогодняя ель, устанавливаемая всегда в одном и том же месте у Графского пруда, снежные бабы, смех подрастающих детишек и лыжные прогулки, долгие зимние вечера за чаем, скрашиваемые огнем в камине и беседой с соседями, мужчины, отправляющиеся ежедневно на служебных автомобилях к неотложным делам, и их верные жены, хранительницы очага. Долгие зимы здесь пробегали быстрее.
А потом приходила весна. Масленица, темнеющий снег и первые ручейки, апрель, волшебное набухание почек и совсем еще юные, нежно-зеленые листья, демонстрирующие вечную силу плодоносящей природы. И конечно же, Любовь. После каждой зимы подрастало новое волнующееся поколение, готовое к амурным сражениям. В двух с небольшим десятках домов — столько неожиданных комбинаций.
Ох уж эта весна с ее изобретательностью! И пересуды… Словом, почти новые родовые гнезда.
А потом, наверное еще в мае, приходили первые, ни с чем не сравнимые летние дни с такими волшебными запахами, с такой же еще волнующе-неокрепшей зеленью и с таким же бездонным небом, как и сейчас.
Но невзирая на любое время года и любую погоду, ровно в шесть часов утра на одной из присыпанных гравием дорожек появлялся человек в спортивной форме. Он был уже немолод, и, конечно же, никто не ждал от него спортивных рекордов. В зимнее время лишь в совсем уж вьюжную метель он надевал шерстяную шапочку, а летом только в очень сильную жару его благородную седину прикрывал какой-либо головной убор.
— Держи живот в голоде, голову в холоде, — любил повторять он.
Правда, потом добавлял:
— А ноги — в тепле.
Его голос был мягким и тихим, глаза добродушно блестели, так же как и обворожительная белозубая улыбка. Утренняя пробежка и последующие физические упражнения занимали ровно пятьдесят минут, и все это время каждому встречному он желал здоровья и хорошего начинающегося дня.
— Доброе утро, Евгений Петрович. Хорошая погодка…
— Чудесная, Анечка. Желаю вам здоровья!
И он уже неспешной трусцой бежал мимо.
Раз-дна, раз-два-три… оп-оп-оп…
— Здравствуйте, Евгений Петрович.
— Здоровья вам, Федор Афанасьевич. Удачи сегодня!
— Дядя Женя, какое красивое утро!
— Как твои глазки, Настенька. Жениха тебе хорошего, девочка…
Он уже бежал дальше.
А потом, после завтрака, он каждый день измерял талию шелковой тесьмой, и, если отметка перемещалась хотя бы на сантиметр, это означало строгую диету, правда, в его случае несколько своеобразную — три-четыре чашки кофе и пара шипучих таблеток витамина С. Плюс вода. Именно такая своеобразная диета являлась чуть ли не ежедневным рационом питания бывшего английского премьера баронессы Тэтчер.
Железная леди.
Он очень симпатизировал Маргарет Тэтчер. И очень ее уважал. Даже в то время, когда обе страны были разделены железным занавесом. Быть может, в то время даже больше.
После сорока измерять талию нелишне хотя бы пару раз в месяц. Лучше чаще. А уж после пятидесяти это следует делать ежедневно. Что он и делал.
Он был из породы красивых мужчин, которые оставались таковыми до глубокой старости, не позволяя себе превращаться в расползшихся по дивану увальней, похрапывающих у телевизора.
Был и еще один ежедневный тренинг — партия в шахматы. А его противники кое-что смыслили в этой игре, попадались среди них и гроссмейстеры.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии к книге